ОБОЖИМОЙ НЕУЖЕЛИ ЭТО ФАНФИК
Я, на самом деле, не знаю, что на меня нашло - потому что за всю свою фандомную упоротость
(то есть уже год и 4 месяца как я аниме-задрот, слешер и вообще невменяемый человек), я не написала ни одного фанфика.
Это Хеталия, и больше всего мне интересно, не взяла ли я одну из тех идей, которые, как говорится, витают в воздухе...
Название: Кладовка
Автор: Улица РобеспьераБета: анонимный доброжелатель
Размер: драббл, 495 слов
Пейринг/персонажи: Беларусь, Россия, за кадром Турция
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
читать дальше- Беларуууууссссссь...
Арловская вздохнула и поудобнее перехватила брата. Надо было спешить.
- Беларууусь... хрмпф... уммм...
Напоить Брагинского оказалось очень просто. Тот даже и не подумал отказываться, хотя бы ради приличия. Девушка мысленно пожурила себя за то, что не догадалась сделать это раньше.
Теперь Наталья непочтительно тащила брата за ноги, а тот мычал под нос что-то нечленораздельное, периодически пытаясь поднять голову и каждый раз стукаясь ей об пол.
- Беларусь, Беларусь, а покажи закрома?..
Наталья густо покраснела.
- Ну покажиии, ну что тебе, жалко, чтооо лииии... - ныл в полусне пьяный Ваня.
- Будут тебе и закрома, и... сусеки, - прорычала сестра, запихивая Брагинского в слишком узкую дверь кладовки. Ей, конечно, не улыбалось стать с братиком единой в таком пыльном и плохо приспособленном для подобных занятий месте, но время поджимало. К тому же, их могли увидеть, а это в планы Натальи не входило.
С полки предательски сорвалось что-то тяжёлое, звонко тюкнув братца по макушке.
- Колколкол, - заволновался Ваня. Пришлось добавить попавшейся под руку кочергой. Брагинский обмяк и стал уж совсем невыносимо тяжёлым: пыхтящая Наталья кое-как прислонила его к стене и вытерла пот со лба.
В мечтах Арловская не раз представляла себе этот волшебный чарующий день. Вот братик дарит ей огромный букет полевых цветов, собранный специально для неё; вот они обнимаются, сидя на берегу реки; вот сливаются в страстном поцелуе...
- Хрррррр, - согласился Брагинский. И улыбнулся во сне. Никакому тяжёлому предмету не удавалось вырубить его больше, чем на пять минут.
Наталья устало помассировала виски. Вместо цветов и пылких признаний она, конечно, получила то же, что и всегда: пьяные песни и попытки станцевать на столе, у стола, под столом - выпившего братика такие мелочи, как ставший вертикальным пол, не смущали. Он становился разнуздан и даже агрессивен, в его помутневших глазах плескалась жажда деятельности. В такие моменты все прятались кто куда, и только привычный к выходкам Ивана Турция, у которого тот любил отдыхать, брал плохо стоящего на ногах гостя под мышки и укладывал где-нибудь в укромном уголке (у Арловской было подозрение, что Турция, пользуясь моментом, ещё и периодически обшаривает Ванины карманы, но застукать его ни разу не получилось). Иногда даже удавалось это сделать до того, как Брагинский шёл вразнос и крушил всё, до чего мог дотянуться. Что в этот момент было у него в голове, она даже подумать не могла.
"Жизнь-жестянка", - вздыхал братик после того, как в очередной раз новый закон, изданный его начальниками, не приводил ни к чему хорошему. А потом тянулся за стаканом.
Наталья наклонилась к Ваниному лицу. Он чему-то улыбался, как ребёнок. И от него страшно разило спиртом.
***
- Беларууууусссссь...
- Доброе утро, братик.
- Ааааааа...
- Вот аспирин, вот вода. Подожди, сейчас сделаю компресс.
- Уууууууу...
- Полежи, скоро всё пройдёт, - Беларусь погладила брата по взмокшим волосам. - Скоро всё пройдёт...
Скоро всё пройдёт, и мы будем сидеть на берегу реки и держать друг друга за руки.
Скоро всё пройдёт, и братику больше не надо будет бежать от себя.
И только тогда мы станем едины и телом, и душой.